­­Прекрасное далеко

Что известно

Первые результаты представлены 9 июня на 79-й Научной сессии Американской диабетической ассоциации. Кеван Хэролд из Йельского университета объявил, что экспериментальному препарату Teplizumab удалось «выиграть» два года жизни у диабета.

Клиническое исследование началось восемь лет назад. Самому младшему участнику было восемь, старшему — 49. У каждого был чрезвычайно высокий риск развития болезни. Помимо наличия больного диабетом родственника, в крови обнаружены антитела к клеткам поджелудочной железы — маркеры начавшегося аутоиммунного процесса.

К моменту завершения исследования процент участников без диабета был выше в группе получающих Teplizumab — 57%; в группе плацебо — 28%. При введении препарата диабет развился в среднем в течение 48 месяцев, при введении плацебо — 24 месяцев.

«Это первое успешное исследование, которое показало, что можно замедлить, возможно, предотвратить диабет 1-го типа, — заявил Кеван Хэролд NBC news. — Это прорыв. Были исследования, которые продолжались десятилетия, но они не смогли предотвратить диабет».

Взрыв бомбы

Полученные результаты заметно оживили научное сообщество. Комментируя Science, иммунолог из Калифорнийского университета Джеффри Блюстоун сказал: «С одной стороны, результат захватывающий. С другой — это начало тяжелой работы». Нужно понять, как продвигать лечение вперед и кому оно, скорее всего, поможет.

Директор отдела эндокринологии, диабета и метаболизма Университета Алабамы д-р Фернандо Овалле отметил, что новый подход не предотвратит диабет, но в сочетании с другими методами может привести к излечению. Сочетание иммунотерапии с препаратами, которые сохраняют функцию бета-клеток, может дать свои плоды.

«Речь идет об отсутствии диабета. Есть разница между началом болезни в 8 или 12 лет или даже после окончания школы, — подчеркнул Кеван Хэролд NBC news. — Это первый иммуномодулятор, который меняет процесс прогрессирования заболевания. Он может открыть совершенно новое направление исследований».

По мнению д-ра Хэрольда, наибольшее влияние препарат оказывал в первый год после введения. Только у 7% участников развился диабет. Это существенно ниже 44% в группе плацебо. Дополнительное введение препарата, возможно, отсрочит дальше развитие болезни.

Анфас и профиль

Teplizumab — моноклональное антитело, мишенью которого являются CD3-лимфоциты. Ранние эксперименты показали: ослабляя активацию цитотоксических Т-клеток, атакующих поджелудочную железу, анти-CD3 антитело могло останавливать процесс.

Переломный момент наступил в 1994 г., когда французские иммунологи Люсьен Шатено и Жан-Франсуа Бах сообщили, что анти-CD3 антитела вызвали обратное развитие вновь диагностированного диабета у мышей.

Тогда решался самый главный вопрос — время введения препарата. Либо вводить животным, чьи Т-клетки «набирали обороты», либо животным, которые только что заболели диабетом. «Если нет активации Т-клеток, то нечего и блокировать, — комментирует Science иммунолог из исследовательской группы Джей Скайлер. — Если вводите слишком поздно, можете не добиться успеха».

В 2000 г. д-р Хэролд перешел от экспериментов к планированию клинического исследования. Наибольшую трудность вызывали попытки предсказать, у кого разовьется диабет. Идея о введении экспериментального препарата людям вызывала еще большее беспокойство. Кроме того, аутоиммунный диабет — болезнь детского возраста, больше половины случаев диагностируется до 12 лет. Дополнительным негативным фактором было сообщение в 2010 г. о неудачах других анти-CD3 антител.

Тем не менее исследовательская группа сфокусировалась на подборе участников исследования. У них должны сочетаться два признака, которые балансируют на пороге диабета: нестабильный уровень сахара крови и наличие антител. Это давало 75%-ный шанс заболеть аутоиммунным диабетом в течение следующих пяти лет.

Выявление таких пациентов проходило в Северной Америке, Европе и Австралии. Запланированное число участников сократили со 144 человек до 76 — этого хватало, чтобы увидеть разницу между Teplizumab и плацебо. «Очень трудно было показать эффект с таким небольшим числом пациентов. Вот почему так важно, что это сработало», — отмечает Кеван Хэролд.